Утопия хиджаба?

У всех ли нас есть это простое стремление к тому времени и месту, которые были бы совершенными?

Сэр Томас Мор описал утопию в своем романе 14-го века как общество, которое представляло бы собой вершину совершенства. Общество, в котором не существовало бы зла, и те социальные, идеалистические и нравственные устои, на которых оно построено, были бы, как он просто называет, «совершенными». Представлялось, что упомянутые им выдуманные герои относились друг к другу благосклонно, и даже в дверных замках не было необходимости, так как надежность жителей острова была несомненной.

Он никогда не забывал повторять, что этот остров является лишь плодом воображения, и что такого места не существовало. «Почему такое место не может существовать?» «Почему мы не стремимся к утопии?» - вопрошали люди с разных городов, регионов и стран после публикации романа. Несмотря на то, что вопросы многих людей так и остались без ответов, сегодня я хочу попытаться ответить на них с точки зрения молодой мусульманки.

Трудно было жить и взрослеть в маленьком канадском городке, где мусульман было очень мало, а хиджаб являлся редкостью. В начальной школе, в которой я училась, было всего трое мусульман, двое из которых – мои родные, а третья – я сама. Таким образом, неудивительно, что когда я начала носить хиджаб, остальные дети не совсем понимали почему хиджаб являлся такой важной частью моей веры. «Кто заставляет тебя его носить?» - спрашивали они. Одни думали, что я специально отрезала волосы летом, другие - что мне нельзя было ходить под солнцем с непокрытой головой из-за какой-нибудь болезни. А фантазия некоторых дошла до того, что они спросили, не пришлось ли мне отрезать уши из-за острого отита. Вы сами можете придумать какой-нибудь вопрос, и я почти уверена, что такой я тоже слышала. Мой опыт ношения хиджаба в маленьком городке стал средством развлечения для всей моей семьи — мы всегда относились к любопытству людей с юмором, и делали им даават.

Тем не менее, подсознательно я не могу не думать о тех временах, когда мой хиджаб становился причиной возгорания очага дискриминации; о тех временах, когда мои одноклассники смеялись над моим хиджабом, всегда выставляя на посмешище именно меня. Будучи ребенком, я мечтала, чтобы мой хиджаб перестал быть предметом обсуждения столь многих людей, и чтоб я была лишь мной, а не «мной в хиджабе». Я всегда мечтала об Утопии, в которой приняли бы мой хиджаб и каждый уважал бы и меня и мой хиджаб. Где мне не пришлось бы отвечать на вопрос «разве тебе не жарко?» по нескольку раз в день и чтоб меня не спрашивали почему я «все еще не ассимилировалась».

Моя Утопия представляла собой место, в котором социальные и нравственные устои людей были бы основаны на схожих идеалах, принимая во внимания все наши различия. Я знала, что такого места не существует, и что моя Утопия Хиджаба была просто идеей, которая крутилась у меня в голове, но по-настоящему я это осознала только в средней школе. Именно в эти важные годы я поняла, что мой хиджаб и я являемся одной стороной монеты, и что люди всегда будут воспринимать меня именно таким образом. Осознала я это благодаря одной из моих учительниц в средней школе, которая однажды отпустила шутку, сравнив мой хиджаб с большой салфеткой (как она его назвала). Жаль, что я не поблагодарила ее тогда, но пусть этот рассказ и будет знаком благодарности ей.

Именно в тот день моя мечта об Утопии хиджаба умерла, и я осознала, что cэр Томас Мор был прав. Утопия нереальна, и я заставляла свои мысли бежать по тропинке воображаемых грез. Я позволяла им бежать, не обращая внимания на знаки, предупреждающие о неминуемом тупике, пока, в один момент, не возникла стена. Той ночью я пошла домой и постаралась подавить все мысли и чувства, которые бурлили во мне. Я взяла омовение и помолилась Господу, прося его укрепить мое сердце и облегчить все, через что я прошла. Закончив молиться, я открыла мой дневник и начала быстро перелистывать страницы, пытаясь найти айят, выделенный карандашом, или цитату, которая смогла бы облегчить мою боль. Я пальцами пробежалась по страницам и, наконец, нашла то, в чем мое сердце так отчаянно нуждалось: